Это история, которая начинается в Италии XIX века и заканчивается на известняковых почвах Мендосы, с неожиданными поворотами в залитой солнцем долине Напа в Калифорнии и на королевских виноградниках Бордо. Опираясь на прошлое и раскрывая секреты природы для будущего, здесь с гордостью делают драгоценный терруар в Мендосе источником вдохновения для вин, которые носят имя Bodega Catena Zapata Николас Катена Сапата — тихий революционер в семейной истории Катена. Он проложил для семьи путь к новым рубежам виноделия, опираясь на опыт, полученный на земле и в классе, а затем применив свои знания, чтобы бросить вызов общепринятому мнению.
Никола Катена, дед Николаса Катены Сапаты, отплыл из Италии в Аргентину в 1898 году, оставив свою охваченную голодом европейскую родину ради страны изобилия и возможностей. Согласно семейной легенде, Никола, неутомимый оптимист, каждое утро праздновал начало своей новой жизни, съедая на завтрак кусок практически сырого стейка. В аргентинском Мендосе на чистом воздухе и среди холмов, он твёрдо верил, что нашёл землю обетованную. В 1902 году Никола посадил свой первый виноградник Мальбек в Мендосе. Хотя Мальбек был сортом для купажирования в Бордо, Никола подозревал, что в аргентинских Андах он раскроет свой скрытый потенциал. Это предчувствие полностью оправдается почти столетие спустя.
Доминго, старший сын Николы, унаследовал мечту своего отца и вывел семейную винодельню на новый уровень, построив бизнес Catena и превратив его в одного из крупнейших владельцев виноградников в Мендосе. Как и его отец до него, Доминго Катена свято верил, что аргентинский Мальбек может производить вино, столь же достойное, как любое бордо первого сорта. Однако в 1960-х годах экономика Аргентины рухнула, и уровень инфляции резко вырос. Семья Катена изо всех сил старалась удержаться на плаву. В один год дела пошли совсем плохо, что Доминго понял, что сбор урожая обойдётся ему дороже, чем если бы он оставил плоды на лозах.
Его 22-летний сын Николас Катена Сапата, недавно защитивший докторскую диссертацию по экономике, посоветовал ему не собирать урожай. (Сапата, предки Николаса по отцовской линии, были традиционной семьёй землевладельцев, существовавшей ещё в колониальные времена, и по аргентинскому обычаю Сапата следует за Катеной в полном имени Николаса). Доминго не мог с чистой совестью последовать совету сына. Николас до сих пор помнит, как ему было грустно за отца, когда тот собирал урожай, который почти не принёс бы дохода.
Годы потрясений в Аргентине продолжались, и настала очередь Николаса взять бразды правления семейной винодельней. На фоне политической и экономической нестабильности, при военном правительстве, которое только что объявило войну Соединённому Королевству, Николас сосредоточился на расширении сбыта по всей стране. Но в начале 1980-х у Николаса появилась возможность, от которой он не мог отказаться: он уехал из Аргентины на короткий творческий отпуск, чтобы стать приглашённым преподавателем экономики в Калифорнийском университете в Беркли, всемирно известном кампусе.
До этого времени никто в Новом Свете и не мечтал бросить вызов Франции в виноделии — за исключением калифорнийцев, которые решили бросить вызов Европе, создав Каберне Совиньон и Шардоне, способные соперничать с лучшими французскими винами. Калифорния — и особенно залитые солнцем виноградники долины Напа — стали для Николаса и его жены Елены источником вдохновения. Они проводили выходные, посещая винодельни со своей младшей дочерью Адрианной в рюкзаке. И Николас Катена Сапата вернулся в Мендосу с идеей: Калифорнийская идея.
В то время Аргентина, как и соседнее Чили, считалась крупным производителем вина. Пойдя наперекор всем, Николас продал свою компанию по производству столовых вин, оставив себе только Bodegas Esmeralda, филиал семейной винодельни, производящий изысканные вина. Многие коллеги в Аргентине прямо говорили Николасу, что он «completamente loco» (совершенно сумасшедший). Но, став первым экспортёром изысканных аргентинских вин, компания Catena заложила основу для того, чтобы сегодня страна занимала лидирующие позиции на мировой карте вин.
Его собственный управляющий виноградниками сказал ему, что Мальбек никогда не созреет на высокогорных участках в Гуальталлари. Но он созрел, и прекрасно. На самом деле Николас обнаружил, что Мендоса идеально подходит для выращивания винограда, и каждая высокогорная долина обеспечивает уникальный вкусовой и ароматический профиль одного и того же сорта. Он обнаружил, что бедные почвы у подножия Анд, от которых отказались первые европейские иммигранты из-за их низкой плодородности, на самом деле идеально подходят для качественного виноделия. Они создают терруар, в котором лозы естественным образом дают низкий урожай и медленно созревают в течение лета, позволяя получать вина с прекрасным балансом, элегантностью и восхитительно мягкими танинами.
Затем встал вопрос о том, что делать с Мальбеком. Николас не разделял уверенности своего отца — или деда - в Мальбеке. Большинство вин, которыми восхищались коллекционеры вина по всему миру в то время, производились либо из купажей Каберне Совиньон, либо из Шардоне, и Николас задавался вопросом, сможет ли Мальбек когда-нибудь достичь таких высот; Действительно, это было важно для него в достижении его главной цели - создавать аргентинские вина, которые могли бы сравниться с лучшими в мире. Но после смерти своего отца Доминго в 1985 году Николас поставил перед собой цель проверить, была ли интуиция отца верной. Потребовалось 5 лет работы на 85-летнем винограднике Анхелика, прежде чем Николас был удовлетворён настолько, что в 1994 году выпустил Catena Malbec.
1997 год стал феноменальным урожаем Каберне Совиньон, и Николас Катена Сапата начал планировать создание ещё одного топового кюве — вина, которое воплотило бы в жизнь мечты, зародившиеся в начале 1980-х. Вино, названное Николасом Катеной Сапатой в честь его дочери Лауры (Сапата — девичья фамилия матери Николаса), на 95% состояло из Каберне Совиньон и на 5% — из Мальбека. Вино было выпущено в 2001 году в результате серии слепых дегустаций, проведённых в США и Европе, где его сравнивали с Château Latour, Haut Brion, Solaia, Caymus и Opus One. Вино Nicolás Catena Zapata 1997 года заняло первое или второе место на каждой дегустации.
Николас решил найти лучшие места для посадки виноградников в Мендосе. Он чувствовал, что единственный способ добиться повышения качества — это расширить границы выращивания винограда в Мендосе, пойти на риск. В 1992 году он остановился на Гуальтальяри-Альто: на высоте 1500 метров над уровнем моря это самое высокое и западное место в Тупунгато, прохладное, но в некоторой степени защищённое от морозов близлежащими горами. Здесь есть небольшой склон и холм. Он назвал виноградник Адрианна в честь своей младшей дочери. Это был безоговорочный успех. "Слава Николасу Катене", - написал известный мировой критик Роберт Паркер-младший об этом первом урожае. А затем появился рейтинг аргентинского мальбека № 1 в первой в истории статье The Wall Street Journal о Мальбеке. После этого Мальбеку потребовалось десятилетие, чтобы стать хорошо известным сортом вина во всем мире.
Затем Николас столкнулся с ещё одной проблемой: какие сорта Мальбека он должен посадить на новых виноградниках? Поскольку в Аргентине не было подходящих сортов Мальбека, Николас решил привезти черенки из Каора (Франция). Из французских черенков Шардоне он получил свой лучший белый сорт. Но результаты с французскими черенками Мальбека оказались неутешительными: из французских черенков Мальбека выросли крупные ягоды и грозди с деревенскими ароматами и вкусами. Николас решил создать свой собственный сорт аргентинского Мальбека, посадив 135 черенков по одному в ряд на винограднике Ла-Пирамиде. Из них он отобрал пять лучших — с самыми маленькими ягодами, сбалансированной урожайностью и наиболее насыщенным вкусом — и начал высаживать их в разных терруарах и на разных высотах в долине Уко. По сей день черенки Catena, как называется эта оригинальная селекция, являются важной частью вкусового профиля, элегантности и типичности мальбекских вин семьи Катена.
Свернуть
