Что общего у тихого городка Оуэнсборо, Кентукки, и глобального плана трансформации никотиновой индустрии? Ответ — Zyn, бренд, который стал флагманом нового поколения никотиновых продуктов. История Zyn началась скромно. В 2016 году Swedish Match вывела на рынок США никотиновые пакетики — продукт, вдохновлённый скандинавским снюсом, но полностью без табака. Первыми регионами тестирования стали штаты на западе Америки: Колорадо, Орегон, Аризона. В это же время Zyn дебютировал в Швеции — колыбели бездымного никотина.
В 2017 году Swedish Match решает сделать ставку на США. 115 млн долларов инвестируются в реконструкцию и расширение завода в Кентукки. В мае 2019 года предприятие выходит на полную мощность. К концу 2020 года Zyn продаётся уже в 100 000 точек по всей стране, по сравнению с 13 500 двумя годами ранее. Это не просто рост — это экспансия. Параллельно бренд начинает завоёвывать международные рынки — Великобритания, Швейцария, Южная Африка, Пакистан. На фоне роста осведомлённости о вреде курения, Zyn позиционируется как альтернатива без огня, дыма и табачного запаха.
Ключевой момент наступил в ноябре 2022 года, когда Philip Morris International (PMI) приобрела Swedish Match. Zyn стал частью амбициозного портфеля «будущего без табака» — вместе с IQOS и Veev. В рамках стратегии PMI бездымные продукты должны стать основной статьёй дохода уже к концу десятилетия. Покупка также усилила позиции PMI в категории никотиновых пакетиков, особенно после предыдущего приобретения бренда Shiro от датской AG Snus.
Контейнеры — круглые, минималистичные, с 15 или 20 порциями в зависимости от рынка. Внутри — порции на 3 или 6 мг никотина, вкусы от мятного до кофейного. Пакетики изготовлены из растительного волокна, содержат очищенный никотин из табака и пищевые ингредиенты. Это делает их привлекательными для потребителей, ищущих менее агрессивный способ употребления никотина без горения и смол. В 2023 году продажи Zyn в США взлетели до рекордных уровней, вызвав волну интереса не только со стороны потребителей, но и регуляторов. Продукт стал элементом культурного феномена, особенно среди миллениалов и зумеров.
